Александра Гейл - Дневник. Поздние записи [СИ]
Когда Лариса пришла, я встретила ее у самой двери. Она выглядела прекрасно, но красные глаза скрыть не удалось. Пока ее никто не увидел, я огляделась, схватила девушку за руку потащила в спальню Вадима. Там, вроде, еще никто не побывал, а наше вторжение даже странным выглядеть не будет. Лара ведь девушка Вадима. Только мы оказались внутри, как подруга буквально рухнула в кресло, словно из нее ушли все силы, и закрыла лицо руками.
— Я беременна, — сказала она надтреснутым голосом.
Вот это да. Пожалуй, эта тема была создана, чтобы меня срезать, ведь я понятия не имела, как поступают в подобных ситуациях, меня бог миловал.
— Так… скажи ему, — предложила я. — Думаю, он нормально воспримет эту новость. Уверена, он любит тебя.
— Но я не выйду замуж. Я не глупая, симпатичная и веселая. Но теперь я еще ко всему беременная! Кому я такая буду нужна? — всплеснула она руками. — А я хочу замуж.
— Ну… логично, если ты выйдешь за Вадима, — растерялась я.
— Ты совсем спятила? — воскликнула она, всплеснув руками.
— Но ты его любишь! — я схватила ее за плечи. — И, уверена, он тебя любит!
— Алекс тебя тоже любит, — парировала она. — Он трепещет над тобой еще с первого курса университета.
— Алекс это совсем другое!
— Почему же?
Я не могла ответить на этот вопрос. Что было другого в Алексе? Почему он был уверен, что никогда не женится?
— Вадим просто другой человек. Ты должна ему сказать, Лара.
— Или избавиться от ребенка.
— После этого вы отношения не построите. Тем более на вранье! Ты должна хотя бы попробовать побороться. Тебе он дорог?
— Отношения? А если он заставит меня сделать аборт, об этом ты подумала? — Она расплакалась, и я ужаснулась, поняв, сколько на ней косметики, сколько сил она приложила, чтобы скрыть следы развернувшейся драмы. — Я не могу, я одна в городе, у меня никого нет. Но я не могу одна растить ребенка! И нет, я ни за что не уеду обратно в свою Тмутаракань!
— Почему одна? Милая, ему уже тридцать два года. Ему пора думать о семье и ребенке. — Я обняла ее, пытаясь сдержать ее дрожь, помочь хоть чем-то. — Скажи, не думай за него! Я уверена, что он тебя поймет. Все видят, как он к тебе относится. Больше скажу, я видела его с другими девушками, до тебя, ни на одну он так не смотрел… да что там, он на них вообще не смотрел!
— Как ты не понимаешь? За таких мужчин не выходят замуж, с ними веселятся, отрываются, спят, потом находят милого парня, который понравился маме, и выходят за него. А, главное, про первых не рассказывают детям! — воскликнула она, всплеснув руками.
— Представляешь как выгодно дружить со мной? — спросила я с напряженным смешком. — Всегда есть в кого ткнуть пальцем и сказать «ну уж такой-то я точно не была»!
И она, наконец, засмеялась.
— А с другой стороны, подумай, Лариса, — раздался голос от дверей. — Сможешь ли ты выдержать нашу жизнь. Ты будешь знать, что каждый день твоего мужа могут посадить, подстрелить или избить до полусмерти. Не каждая сумеет жить под подобным прессингом.
Я обернулась и уставилась на Алекса. И хотя сейчас мы были не в контрах, после этих слов мне вдруг захотелось расцарапать ему лицо. Как он смеет пугать и отговаривать Ларису? Она должна бороться. За любимого человека, за ребенка и за их общее счастье! Но Алекс моего бешенства не заметил и продолжил:
— Моя мать не смогла, она подсела на наркотики. Жена Виктора Граданского не смогла, ушла, оставив и его, и двух маленьких детей. Ни та, ни другая не сделали правильный выбор…
— Анжела! — воскликнула я в защиту Лары.
— Анжела… — вздохнул Алекс. — Ты же понимаешь, что эта женщина живет в придуманной реальности, где отец ей не изменяет, а сама сложная общечеловеческая проблема — сервировка стола. Они с Сергеем когда-то решили, что розовые очки — отличный аксессуар. Отец по-своему бережет ее душевное спокойствие, а Анж больше ничто, кроме его рациона, не интересует. — Я вздрогнула. — Но да, есть еще пример Жени Ливановой, которая вышла замуж за обычного парня назло всему свету, а спит все равно с моим отцом.
— Что ты хочешь сказать? — напряженно спросила Лариса.
— Что все эти люди несчастливы. Брак сам по себе никого еще не осчастливил. Для правильного выбора даже большой и чистой любви недостаточно, а уж оплодотворенной яйцеклетки и подавно. Если ты не считаешь Вадима Остроградова правильным человеком, просто избавься от ребенка. Я это пойму и ничего ему не скажу.
Повисло молчание, и только мой судорожный вдох разорвал тишину. Какое счастье, что я не оказалась на месте Ларисы. Если бы Алекс мне толкнул такую тираду, я бы, пожалуй, стремглав понеслась на аборт записываться! Вот же козел. Но Лариса оказалась более крепкой и стойкой. Она вдруг поднялась на ноги и, храбро глядя Алексу в глаза сказала.
— Найди его и приведи сюда. Я не собираюсь позорно прятаться от проблем!
Когда Лариса разговаривала с Вадимом, я сидела на подогреваемом полу ванной, смежной со спальней, и слушала. Мое ухо буквально приросло к двери. Но именно об этом меня Лара и попросила. На крайний случай ей был необходим тыл в лице подруги, которой не придется объяснять, что случилось. Достаточно будет просто выплакаться. Я до последнего не представляла, как и что скажет Вадиму Лариса. В смысле слова имеют значение! А она удивительно бодро и спокойно сообщила ему, что беременна и ждет от него вариантов развития событий. Как он скажет, так она и сделает. Он мужчина, ему и решать. Вот это было жестко! Я почти восхитилась. Ведь она фактически возложила на него ответственность за собственное благополучие. Она могла умереть на операционном столе, никогда не иметь детей, стать материю одиночкой или все-таки любимой вечно нервничающей мафиозной женушкой. Вадим молчал довольно долго. Минут, наверное, двадцать. А затем было публично сделано объявление о помолвке. И знаете, что? Я почти пожалела, что выбрала не того мужчину! Почти… но все-таки нет.
Надо ли говорить, что о воре и визитке я напрочь забыла? Однако, как выяснилось, мой новоприобретенный знакомый склерозом не страдал. И однажды утром я обнаружила у себя в квартире колечко и новую визитку. Но точно такую же. Иначе я бы, пожалуй, решила, что это дело рук Алекса.
Стоя там с кольцом Дениса в руках, я вдруг осознала, что он был. И что он умер. У меня подкосились колени, и я упала. Что мы с Алексом творили? Мы устроили глупое пари на тему «быть или не быть» на почве… кольца. И я заплакала от осознания собственной… бессердечности. А ведь Денис, вероятно, любил меня. Он предложил мне выйти за него замуж! Я была такой гадкой эгоисткой. Я пользовалась людьми…
